Когда группа российских и иранских чиновников внешней политики согласилась встретиться в Москве на конференцию под названием «Российско-иранское сотрудничество в изменяющемся мире», они, вероятно, не ожидали, насколько своевременной будет эта фраза. Сидя за столом в среду в президентском отеле недалеко от Кремля, сотрудники с обеих сторон были вынуждены встретиться с новой суровой реальностью: режим Ирана-Ключевой союзник Москва, представляющий самую серьезную угрозу на протяжении десятилетий.
В то время как Израиль и Дональд Трамп требуют «безусловной капитуляции Тегерана», Москва все больше обеспокоена судьбой Ирана, в то же время молча признавая свою ограниченную способность влиять на развивающиеся события, пишет опекун.
Никита Смагин, независимый эксперт в российских иранских отношениях, сказала: «Давно ясно, что Россия не будет защищать Иранские военные, потому что она просто не готова рисковать конфронтацией с Израилем и Соединенными Штатами во имя Ирана».
Аналитики говорят, что осторожная реакция Москвы отражает холодный политический расчет: приоритет войны в Украине, пытаясь отговорить Соединенные Штаты непосредственно вовлеченным в конфликт, который может привести к смене режима в Тегеране.
Кремль вряд ли будет вооружать ИранНе говоря уже о том, чтобы вмешаться в боевые действия, сказал российский источник, связанный с министерством иностранных дел. «Москва, очевидно, не хочет конфликта с Трампом и делает все возможное, чтобы вызвать США, чтобы вернуться к дипломатии. Но приоритет России остается, чтобы избежать любых шагов, которые могли бы подорвать тепления с новой администрацией США или изменить позицию Трампа на Украине», — сказал источник.
Тем не менее, Кремль может потерять длительную израильскую военную кампанию, которая опустошает экономическую и военную инфраструктуру Ирана, которая опустошает экономическую и военную инфраструктуру Ирана и угрожает выживанию режима в Тегеране.
«Если нынешний иранский режим рухнет, это будет как стратегический, так и авторитетный удар по России», — сказал источник, связанный с миницией иностранных дел России. «Большая потеря, чем падение Дамаска»,-добавил источник, ссылаясь на уменьшенное влияние Москвы на Сирию после падения Башара Асада, давнего союзника Кремля, чье возможное поражение отмечает окончание дорогостоящего десятилетнего российского вмешательства.
На первый взгляд, ограниченная реакция и ограниченная осуждение России контрастируют с углубляющимися связями, которые он построил с Ираном после вторжения в Украину в 2022 году — войны, которая поставила Москву вместе с Тегераном, среди режимов, наиболее пострадавших от санкций.
В первые месяцы российского вторжения в Украину Иран оказался важным партнером Кремля, доставляя тысячи боевых беспилотников в Москву, используемую для нападений на украинские города. Позже Тегеран послал инструкторов в Россию, чтобы помочь создать производственный объект беспилотников, основанный на иранских проектах глубоко в уральских горах.
Владимир Путин, со своей стороны, высоко оценил углубляющие связи между двумя странами. В январе он и его иранский коллега, Масуд Пезешкиан, подписали широкое «всеобъемлющее соглашение о стратегическом партнерстве», направленное на укрепление военного сотрудничества и обмена информацией о разведке.
Однако отношения между двумя странами всегда были сложными, говорят наблюдатели. Подписав военное соглашение, обе стороны потребовали, чтобы они пропустили поговорку о взаимной обороне, что означает, что Москва больше не имеет юридического обязательства по оказанию военной помощи Ирану. Россия также медленно поставляет ряд оружия, запрашиваемого Тегераном.
«Несмотря на неоднократные запросы иранской страны о различных типах оружия — системы ПВО и истребители — ничто из этого не было передано в Иран из России», — сказал Смагин.
Частично, благодаря своей привязанности к Украине и ее растущим связям с другими региональными игроками, включая Саудовскую Аравию, Москва не проявила особой срочности в поддержке Ирана, даже когда позиция Тегерана ослабела после ударов против его ключевой куклы, ливанского движения Хезболлы.
Между тем, Кремль в значительной степени отказался от своей зависимости от иранской военной поддержки после того, как уже приобрел опыт массового производства беспилотников в стране.
Некоторые в Москве даже пытались положительно представить атаку Израиля на Иран. Во-первых, цены на нефть поднялись на самый высокий уровень в течение четырех месяцев, и они, как ожидается, растут более москью, столь необходимую экономическую импульс в то время, когда цены на энергоносители падающего мира угрожали сократить свое бюджет военного времени.
Конфликт также привлек к себе полное внимание Трампакоторый в последние дни вряд ли упомянул Украину. Он прервал свою поездку на вершину G7, пропустив встречу с Володимиром Зеленски.
Руслан Пухов, директор Центра анализа стратегий и технологий, Московский мозг доверие в области защиты, написал в Telegram:
«Вполне вероятно, что Украина будет нести величайший военный и политический ущерб в этой ситуации, за исключением самого Ирана, конечно. Новая война на Ближнем Востоке не только отвлечет внимание мира от конфликта в Украине, но также, очевидно, будет способствовать окончательной переориентации США на оказание израильской военной помощи».
Но хотя это может предложить краткосрочные выгоды, долгосрочная картина гораздо более неопределенна для России, говорят аналитики и внутренние люди.
Россия рискует потерять ключевого стратегического партнера -Тог в течение многих лет политический и экономический капитал-удар, который может серьезно подорвать его более широкие геополитические амбиции. За последние два года Москва стала ведущим иностранным инвестором в Иране, инвестируя миллиарды в проекты газа, энергетики и инфраструктуры — все это может угрожать, если режим Тегерана упадет.
И в отличие от некоторых других союзников Москвы, таких как Беларусь, Россия немного рассказывает об исторической или культурной близости к ИрануС их партнерства построено не столько благодаря традициям, сколько через общую враждебность к Западу — и опыт работы с жизнью под санкциями.
«Если этот режим падает, я думаю, что России будет гораздо сложнее поддерживать свои активы и влияние в стране», — сказала Ханна Нот, российская внешняя политика, базирующаяся в Берлине.
Примечание сказала, что худшим сценарием для Москвы будет Ближний Восток, в котором преобладают союзные силы. «Это был бы тяжелый удар по России».
Полем В течение важного дня следуйте за нами и в С
